О преобразованиях в сфере пластической хирургии и планах на будущее рассказывает Наталья Евгеньевна МАНТУРОВА, доктор медицинских наук, главный внештатный специалист — пластический хирург, заведующая кафедрой пластической хирургии, косметологии и клеточных технологий ФГАОУ ВО РНИМУ им. Н. И. Пирогова Минздрава России, президент РОПРЭХ.
В России пластическая хирургия как специальность была утверждена в 2009 году. На данный момент разрабатывается новый федеральный образовательный стандарт. Что стало причиной такой необходимости?Н. М.: В первую очередь мы думаем о качестве образования. Для нас главное — поддерживать планку образовательной программы на международном уровне. На сегодняшний день пластический хирург — это специалист, который должен обладать глубокими междисциплинарными знаниями, а двух лет для этого, я считаю, недостаточно. К званию пластического хирурга нужно идти через пятилетнюю ординатуру. Каждый год появляются новые хирургические техники и манипуляции, которые необходимо уметь выполнять пластическому хирургу. Как следствие, специалисту необходимо больше времени для получения этих знаний и навыков, поэтому и было принято такое решение. Это будет новая программа образования с более широким перечнем модулей, освещающих знания смежных специальностей, которая в полной мере соответствует международным стандартам.
Не приведет ли это к сокращению числа выпускников по этой специальности?
Н. М.: Опираясь на статистику операций по пластической хирургии, Российской Федерации необходимо около 3000 специалистов. Мы не боимся того, что произойдет сокращение числа выпускников по этой специальности, для нас главное, чтобы они обладали полноценными знаниями. Многие высказывают обеспокоенность увеличением продолжительности образовательной программы. Но нужно понимать, что финансовая привлекательность специальности зачастую является причиной выбора этой профессии. В результате мы получаем недостаточно квалифицированные кадры, выполняющие операции некачественно, что приводит к осложнениям. А это подрывает статус нашей специальности.
Чтобы быть уверенными в пластическом хирурге, которому можно полностью доверить свое здоровье и внешность, он должен пройти достаточно длительный путь: получить надлежащее образование, закончить пятилетнюю ординатуру. Мы не за количество, а за качество. Мы понимаем, что в целом население воспринимает нашу специальность как средство улучшения внешности, омоложения, обретения красоты, а не как медицину. Конечно, мы говорим, что пластическая хирургия – это специальность, которая повышает качество жизни, устраняет дефекты врожденного и приобретенного характера, но на самом деле эстетика занимает в программе всего 6 %. Тем не менее пластическая хирургия воспринимается именно как эстетическая хирургия, поэтому специалисты, которые решили в большей степени заниматься эстетикой, должны быть всесторонне образованными и хорошо подготовленными людьми. Мы не боимся, что их будет немного, главное, чтобы они были настоящими профессионалами.
Ранее, когда известный хирург окружал себя учениками, приверженцами его стиля, можно было слышать: это ученик Неробеева, это ученик Миланова… Сегодня некоторые корифеи пластической хирургии отмечают, что традиция преемственности уходит. Не приведут ли новые стандарты к окончательной ее утрате?
Н. М.: Я не совсем согласна с этим утверждением, преемственность никогда не утратит своей ценности. И сегодня она существует, как и раньше. Стоит отметить, что в последнее время набирают популярность авторские школы. Несомненно, они необходимы и вносят вклад в развитие образования, потому что это живое общение с опытными профессионалами, которые отдали много лет своей жизни той или иной технике по коррекции внешности человека. Все эти люди известны, уважаемы, и отдельные курсы повышения квалификации с учетом авторских школ вполне приемлемы. Пока это функционирует на факультативном уровне, но мы думаем над тем, чтобы они имели возможность быть аккредитованными и давались как дополнительные знания в рамках основной образовательной программы. Конечно, право каждого, посещать их или нет. Но надо отметить, что сейчас мы не наблюдаем пустых залов. Все наши профессора пользуются большой популярностью и всегда набирают полные аудитории слушателей.
Что на сегодняшний день предпринято в области страхования врачей и клиник?
Н. М.: Мы сейчас запустили пилотный проект между Институтом пластической хирургии и страховой компанией ВСК. Страхованию подлежат и пациенты, и врачи, и клиники. Только после определенногои времени работы этого проекта мы сможем утверждать, насколько он эффективен.
В этом году более чем на 30 % увеличилось количество проверок медицинских организаций, оказывающих услуги пластической хирургии и косметологии. Каков итог таких проверок, что они дают?
Н. М.: Итог — снижение осложнений и рисков, связанных с проведением различных операций, улучшение состоятельности и самодостаточности клиник и снижение количества судебных исков от пациентов, соответственно, повышение безопасности наших пациентов.
Но не все клиники обладают возможностями крупных медицинских учреждений, не ставит ли это их в безвыходное положение?
Н. М.: Клиники, которые не соответствуют установленным требованиям, будут закрыты. Это лучше, чем превратить пластическую хирургию в доступную процедуру уровня салона красоты.
Сегодня много говорят о проблеме использования незарегистрированных косметологических препаратов, аппаратов. Как решается эта проблема и возможно ли в целом ее решение?
Н. М.: Это большая проблема, которая, конечно, касается и пластической хирургии. Ее решение возможно только совместными усилиями со специалистами, Минздравом, надзорными органами. Пока идеального решения по пресечению деятельности серого рынка нет. Я выражаю надежду, что рано или поздно оно будет найдено и в скором будущем будут использоваться только сертифицированные и зарегистрированные препараты и аппараты и давать тот результат, который заявлен.
Основная задача современной женщины, которая решается на улучшение себя, — быстрая реабилитация. Что предлагается сегодня в этом отношении? Куда обращаться после операции?
Н. М.: После проведения пластических операций обязательно даются рекомендации и показана реабилитация, включающая физиотерапевтические процедуры. Неправильно перенести операцию и уйти домой без рекомендаций врача. Послеоперационный период должен проходить строго под контролем специалиста. Пациенты должны знать, что физиопроцедуры способствуют снятию отеков, гематом, ускоряют процесс заживления и рубцевания, что в итоге сокращает реабилитационный период после операций.
Что касается аппаратов для различных процедур, есть ли у нас (на волне импортозамещения) чем заполнить потребности эстетической медицины?
Н. М.: Безусловно, западная медицина имеет высокий темп развития в медицине в целом. Косметология, наверное, самое быстроразвивающееся направление в эстетической медицине в современном мире. Но Россия занимает достойное место по физиотерапевтическим аппаратам. У нас есть свои разработки: микротоки, ультразвук – все, что способствует сокращению реабилитационного периода. Также хочется отметить отечественные достижения в лекарственных препаратах, например, отечественные ботулотоксины.
Как вы относитесь к тому, что пластические операции, их ход и результаты многие доктора выкладывают в Сеть…
Н. М.: Сегодня, при высокой конкуренции, каждый хочет быть востребованным, поэтому и прибегает к методам саморекламы. Конечно, я отношусь отрицательно к размещению хода операций, считаю, что это просто неприлично. Но это сложно запретить. Мы много говорим о культуре поведения врачей, нужно стараться быть не только высококвалифицированным и профессиональным врачом, но и соблюдать профессиональную этику.
