Топ-модель может собой гордиться. Серия ее выходов на красный ковер Каннского кинофестиваля произвела фурор. Причем публику и блогеров впечатлила не только коллекция нарядов с историей, но и фантазийные прически Беллы. Надо уметь с помощью одной лишь челки отвлекать внимание от винтажного кутюра Chanel 1986 года!
В Канны уважающие себя селебы берут с собой целые отряды особого назначения – не только личных ассистентов, но и стилистов, мастеров по маникюру, визажистов и личных парикмахеров. Белла Хадид, с каждым годом укрепляющая свои позиции в рейтингах самых стильных, на этот раз готовилась с особой тщательностью.
В Канны ее сопровождали коллектив из нескольких человек под руководством Лоу Роуча, легендарного стилиста, стараниями которого несколько лет назад Зендая превратилась из скромной серой мышки в модную фурию.
Роуч славится любовью к винтажу – редкому, уникальному, знаковому. Для Беллы он собрал по-настоящему впечатляющий гардероб из вечерних платьев, где шедевр Gianni Versace конца восьмидесятых соседствует с творением молодого Тома Форда для Gucci середины девяностых. Расчет был оправдан: Хадид затмила большинство коллег, заработав немало модных очков.
Амбициозный стайлинг требует не менее смелых решений в макияже и прическах. И здесь на вызов Лоу Роуча давал ответ дуэт визажистки Надии Тайех и стилиста по волосам Эвани Фраусто. Оба работают с Хадид на постоянной основе, знают ее вкусы и ценят готовность пускаться в любые эксперименты.
Одним из таких стала отдельная «коллекция» челок, которые Белла вечерами выгуливала на каннской красной дорожке вместе со своими винтажами.
Недлинные волосы Эвани Фраусто, знатный любитель панк-культуры, как только не укладывал – заливал гелем и превращал то в моно-прядь, то в три спутанные, зачесывал то назад, то набок и заливал литрами лака. Однако вариант, выбранный под платье Chanel 1986 года дизайна Карла Лагерфельда, стал, пожалуй, венцом этого фестиваля креатива.
В пабликах результаты деятельности стилистической команды Беллы оценили по достоинству – от души и без купюр. «Кто ее причесывал? Хулиганы из подворотни? Они прилетели на машине времени из девяностых?» – судя по большинству отзывов, комментирующие не готовы отдать должное художественному чутью Эвани Фраусто, хотя он вряд ли расстроится.
Американец мексиканского происхождения Фраусто обожает эпатаж и раздвигает привычные рамки только так, на почве чего и подружился с любящей эксперименты на грани Беллой. В отличие от старшей сестры Джиджи, младшая, как мы давно уже заметили, тяготеет к эстетике андерграунда и любой красивой укладке предпочтет то, что у нас в России называется «челкой гопника». Выглядит ли она от этого хуже? Вряд ли. Тем более что челка на то и челка: сегодня такая, завтра – какая угодно другая.