Жесточайший, изматывающий организм труд в фантазийной, воздушной оболочке. Балет — это неизменно завораживающая сказка. Причем как для зрителей, так и для ее исполнителей. Все свои партии эта прима-балерина Большого театра считает живыми и слышащими то, как она о них отзывается. А заслуживают они лишь затаенного дыхания и эмоций до мурашек.
О месте балета в сегодняшнем мире
В настоящий момент балету тяжелее выживать: и попасть на дорогостоящие постановки сложно, и в целом интерес к данному виду искусства далеко не массовый, но балет ведь так хорош сам по себе, а в нашей стране он тем более на особом счету — гордость государства. Сегодня масштабность премьер на порядок меньше, и в основном в репертуаре театров используется классическая, базисная основа. И разумеется, быть 60-й исполнительницей всем известной, неоднократно удачно исполняемой партии гораздо труднее, нежели танцевать ее первой. Поэтому, безусловно, в наши дни удерживать балет на высочайшем уровне действительно непросто. Но это делать необходимо, поскольку балет — подлинное искусство, приводящее в трепет и восторг. Оно — для души. О русской основе искусства
Балет появился на свет не в России, но именно на нашей почве прижился и стал таким многогранным. Возможно, причина в широкой русской душе, которая требует объемного заполнения. Легендарные балетные имена, наделенные невероятным дарованием, имеют российские корни. Это даже нашего поколения касается. Мне очень нравится Алина Кожокару, Полина Семионова. Они танцуют на Западе, но происхождение у них русское. В принципе, есть список балерин, природными данными которых, пластикой, работой тела я восхищаюсь, но душевно они меня не затрагивают. В артисте должна быть обезоруживающая харизма, чтобы я могла ему простить, допустим, что он упал с двух пируэтов, и принять этот конфуз за случайность. И вот как раз это сердечное обаяние с лихвой есть у наших. Понятно, при скрупулезном вживании в роль, выразительности и при наличии прыжка, вращения и других элементов. Я счастлива, что ношу звание русской балерины. Балет — моя страсть. Один из наших педагогов, Александр Николаевич Ветров, однажды очень точно заметил, что я всегда вырываюсь на сцену как лев из клетки — с тем же стремлением и жаром.О Большом театре
Тут моя альма-матер и место работы одно из самых желаемых. Каждая девочка, делающая свои самые первые шаги в балете, мечтает танцевать на сцене Большого. Те, кто уходит отсюда по доброй воле, скорее хотят реализовать свои амбиции на других сценах. Но я этих людей не осуждаю. В мире все так перемешалось, появилось множество трупп, и, если есть стремление танцевать, можно найти себе применение там, где будет действительно хорошо. Либо в коллективе с современными формами, либо где-то в Европе в камерных составах, но на солирующих позициях… Человек вправе искать себя, реализовывать свой потенциал. Для себя я рассматриваю исключительно контрактные варианты, когда тебя утверждают на определенный проект в зарубежном театре, и ты лишь на короткий срок, улетаешь туда для исполнения своей партии. Вообще, для меня это упоительные дни, которые я называю творческим отпуском. Иногда меня там не знают и не подозревают, что от меня ждать, и это подстегивает. Единственное, знаете, чрезвычайно трудна сцена Мариинского театра в Санкт-Петербурге. Жители города на Неве особенно критично относятся к московскому балету. Там ты можешь из кожи вон вылезти, а тебе скажут, что у них есть и получше кадры. (Улыбается.)
О кордебалете
Это было три упущенных года. В интервью других балерин я читала, что они, находясь в кордебалете, размышляли, примеривали на себя сольные комбинации… Про себя так не могу сказать. Я откровенно тяготилась, что не в состоянии идти дальше, пробовать себя по центру сцены, а не стоять на ее краю. Наверное, столь сильные чувства обуревали потому, что меня изначально везде выделяли, я танцевала сложнейшие па-де-де, становилась лауреатом на престижных международных конкурсах… Причем если сегодня они несколько утеряли свою значимость, то тогда были еще правда высочайшего уровня. Вырваться из кордебалетного круга мне помог педагог, счастливый случай и моя собственная борьба за место под солнцем.Об отваге на спринтерской дистанции
На своем поприще имеет смысл вести себя по-геройски, мощно бросаться в бой. Когда ты выходишь перед 3000-ным залом, все взоры устремлены на тебя, причем вдобавок — и коллег за кулисами, то у тебя нет права на ошибку. Сцена оголяет артиста, одновременно дает ему адреналин, но и мужества требует, ответственного к себе отношения. Я иногда удивляюсь на вновь приходящее юное поколение. Многие довольно инертны. Им преподаватели неоднократно напоминают, что у нас короткий срок активной деятельности, что мы рано выходим на пенсию, время летит быстро и надо спешить все успеть, браться здесь и сейчас, но слышат это единицы. А потом знаете, как бывает: ты все вроде молодая-молодая, все впереди, а потом бац — и тебя однажды накрывает осознание, как многое уже позади и какие-то партии упущены навсегда.О самосовер-шенствовании
Балет требует полного погружения, наивысшей концентрации. Если ему не отдаваться на все сто процентов, то и он не будет тебе подвластен. Когда ты немножко увлечен балетом, немножко драмтеатром, немножко коньками, каких-то серьезных результатов можно не ожидать. Только бесконечное количество часов в зале, естественно, с работой на совесть приблизит тебя к задуманному. Мой педагог, Светлана Дзантемировна Адырхаева, говорит, что порой я слишком уж придираюсь к себе. Но мне кажется, это верный путь. Даже когда спектакль вроде бы объективно сложился и мне кругом поют дифирамбы, я все равно нахожу неточности. Всегда есть к чему стремиться — нет предела совершенству. Опасно останавливаться и считать себя великим — это начало конца. Забраться на вершину, получить статус примы-балерины в лучшем театре страны — это очень почетно и чрезвычайно трудно, но удержаться на этой ступеньке еще сложнее. Понимаете, публика уже ждет от тебя высочайшего как технического уровня, так и эмоционального. Она как должное воспринимает твои двойные, тройные фуэте и недоумевает, когда ты вдруг делаешь лишь одинарное. Оттого свою собственную, личную планку нужно стараться изо всех сил тянуть наверх.
О балетных мифах
Самый распространенный — о безумной зависти и жестокости по отношению к конкуренткам. В последние годы у нас в прокат вышло много картин о балете, и мне, честно говоря, обидно, что мою любимую профессию представляют в таком свете. Будто бы у нас тут ежедневные склоки, интриги, скандалы. Ясно, что соперничество никто не отменял, но во главе угла все-таки стоит идея искусства. У нас же режим жесточайший: рано утром урок, потом длительная репетиция, а вечером спектакль, где нужно предстать неизменно свежим и бодрым. И такой вечный круговорот с одним выходным в неделю.О взрослении в профессии
Когда ты совсем зеленый, то, получив партию, в эйфории выбегаешь на сцену. А теперь, уже в другом статусе, с иной степенью ответственности, танцуешь выверенно, проживая каждый момент осмысленно. День спектакля всегда для меня праздник. И к вечеру я настраиваюсь с утра. Другое дело, что чувство былой эйфории уже сменила радость удовлетворения от сделанного. Тебя переполняют потрясающие эмоции, когда ты выходишь на поклоны, тебя награждают аплодисментами, выражают свою признательность и потом на служебном подъезде говорят какие-то теплые слова.О романтизме
Мне нравится танцевать произведения Баланчина. Его балеты считаются бессюжетными, и это как раз самое сложное для балерины, потому что танец не несет за собой мощного драматургического начала, а лишь дает изящный, воздушный узор. И если он звонкий, четкий, эстетичный, то приводит зрителей в восторг. А вообще, несмотря на жизнерадостность натуры, я обожаю создавать трагические образы, в которых наблюдается видимая трансформация.О других формах
Вполне довольна своей судьбой. Я станцевала почти все ведущие партии, участвовала во всех премьерах Большого театра. Благодаря такому прекрасному месту работы мне посчастливилось сотрудничать со всеми выдающимися хореографами планеты, с которыми иные коллеги годами пытаются встретиться. Я всегда пою оду классике, но сейчас появился другой язык. И эти современные формы мне не чужды. Я за эксперименты! Хотя, приходя на первые репетиции, всегда сомневаюсь: нужно ли мне это, сумею ли совместить? Но позже словно какой-то невидимый барьер рушится, и я с удовольствием погружаюсь в процесс.О телеавантюре и пользе хореографии
Я откликнулась на предложение Ильи Авербуха участвовать в шоу «Болеро», потому что мне стал любопытен этот эксперимент — танцы с фигуристами. Фигуристам, конечно, пришлось нелегко — балетные па на паркете они разучивали как китайскую грамоту. (Улыбается.) Когда жюри им делало замечание, что они не тянут носок, они буквально терялись. Ведь это балетные тянут носок, даже просто расслабленно сидя на лавочке, а у фигуристов в этом же положении нога болтается «утюжком». Это привычка, специфика профессии. Балетных также отличает идеальная осанка, легкость походки и элегантность. Я скучаю по тем временам, когда ходили в строгих корсетах и в приличных семьях, а также в Институте благородных девиц детей обучали нескольким языкам, светскому этикету, игре на фортепьяно, танцам, вплоть до искусства обращения с веером. Сегодня же все слишком упрощено: футболка, джинсы, кроссовки — и вперед.О любви и дружбе
Кто-то из великих сказал, что счастье, как часовой механизм, чем проще, тем дольше работает. Некоторые молодые солисты, берясь за новые партии, стремятся придумывать что-то новое. А зачем изобретать велосипед?! Это неуважительное отношение к классическому наследию. Надо для начала филигранно станцевать то, что уже есть в основе, все сложнейшие нюансы, не облегчая себе танец, и лишь потом что-то привносить от себя, если это действительно так уж необходимо. Простота важна во всех нюансах жизни. Когда человек не высокомерен, а вежлив и интеллигентен, с ним приятно общаться — он понятен. Со взаимоотношениями та же история. Если отношения с кем-то для тебя слишком сложны, значит, они точно тебе не нужны. Это аксиома. И для любви, и для дружбы. А уж к дружбе у меня самые высокие требования! Настоящих друзей единицы, нет практически. Вот моя мама со своей подругой дружит с детства, и это вызывает у меня искренний восторг. Есть ли у тебя друзья, проверяется очень легко: случается у тебя какая-то серьезная проблема в три часа ночи, и тот, кто тебе ответит на звонок, встанет с постели и поможет, тот, собственно, им и является. А другие — нет. Мне повезло, и у меня есть пара таких надежных друзей.О влиянии счастья на работу
Оно окрыляет! Может быть, только в совсем юном возрасте, когда ты влюблен, ничего не хочется делать. А потом уже совсем не так. И я давно заметила, что, когда у человека нашей профессии есть тыл, он окружен близкими, любящими людьми, ради которых готов на все, и они по отношению к нему питают те же чувства, на сцене, которая, как известно, оголяет все внутренние изъяны, он расцветает. Поверьте, невозможно, находясь в душевной черноте, играть Жизель. Конечно, мы все актеры и во время своих печальных этапов тоже стараемся быть на высоте. Да, пережив расставания, становишься глубже, многограннее, больше понимаешь своих героинь... А уж вышедшие после декрета балерины танцуют совсем по-другому. Со свежей палитрой, что называется. И мне кажется, что именно гармония в семье способствует работе и карьерному росту. Причем не только в балете. Мне невероятна близка идея патриархального клана. Я знаю, что за моей спиной за меня горой стоят и мама, и папа, и брат. Они никогда не дадут меня в обиду. Это моя армия. (Улыбается.)О детстве
Воспитание было строгим. Мама никогда не хвалила, даже когда я играла центральную партию в спектакле, она все равно находила ту, с которой я должна брать пример в каких-то аспектах. Я ощущала обиду, но это было мудро. И меня никогда не лишали полноценного детства — с папой мы частенько пропадали на катке, катались в лесу на лыжах или на велосипеде. Я даже в футбол играла с мальчишками во дворе. А с девчонками прыгала в резиночку и играла с куклой Барби. Жаль, что сегодняшние ребята обделены этой свободой. Они сидят с планшетами, телефонами, совершенно не знакомы с реальностью, и я им не завидую.Об образе вне сцены
Я довольно всеядна: сегодня могу выйти в свободной пижаме, а завтра в вечернем платье и на каблуках. Настроение определяет костюм. И для меня самое главное — обувь, сумки, верхняя одежда. У меня нет ощущения, что я фанатка магазинов, хотя моя вторая половина называет меня шопоголиком. (Улыбается.) Но скажите, как может человек искусства не любить красиво одеваться?! И быт меня не заедает. Готовлю я с радостью, правда только по необходимости. Меню разнообразное, не ем лишь холодец, оливки и маслины. Зато мясо на костре, макароны, вкусную выпечку, которой меня балует мама, обожаю. (Улыбается).О доме
Это мой мир, где мне уютно, спокойно, комфортно. Квартира у меня в черно-белых тонах, оформлена дизайнером, но еще до меня. Поначалу немного волновалась: как буду жить в минимализме, без занавесок, в белых стенах с черным полом и черной мебелью… Но оказалось — неплохо. Видимо, буйства красок в костюмах, декорациях, насыщенности событий мне хватает в творчестве, а лаконичность на контрасте действует релаксирующе. И у меня нет в помине никакой «стены славы» с моими призами, грамотами и ни одной фотографии.О хобби
Об этом мало кто знает, но я вышиваю картины. Возможно, кто-то назовет это бабушкиным увлечением, но меня это занятие, если удается вырвать на него хотя бы часа два после подготовки пуантов, невероятно расслабляет. Как правило, я вышиваю одновременно по три полотна: натюрморты, природные пейзажи, виды городов… Я даже заказы от своего круга получаю вышить что-нибудь необычное. Но у меня это долгий путь, лет на пять иной раз растягивается.Об отпуске
Так как я мотаюсь по миру по работе, то отдыхать люблю на наших просторах. В последнее время стала поклонницей Крыма. Причем скорее одного его живописного уголка. Там настолько тихо, красиво и как-то по-домашнему. Я туда приезжаю — и как на свою дачу попадаю, где живу уже в пляжно-экскурсионном режиме.
